Сегодня мамин День Рождения. Начинаем публикацию маминого путевого дневника, посвящённого её путешествию в Германию в начале 1980-х. Она в первый раз за границей и едет навестить сестру матери, тётю Лиду, которая покинула Советский Союз ещё до войны, выйдя замуж за приезжавшего в командировку немецкого специалиста Карла Нефа.
Итак, моя первая поездка. Поздно и далеко. Решила вести записи — память и всегда грешила, а уж теперь и подавно. Ночь в поезде. Холодно. Одежда, взятая с собой, вполне спасает от холода. Да ещё сперва – одна в купе, можно взять второе одеяло. Просыпаюсь. Ночь. Стоянка. Здание перед окном, вертикальная надпись: «Псков». Засыпаю, но не надолго. Будит проводник, просит потесниться. 2 попутчицы до Вильнюса.
Нельзя сказать, что эти вагоны с койками в 3 ряда — удобны, если едут все 3 пассажира. Голова поболела и перестала. Сплю. Изредка на стоянках просыпаюсь. В коридоре латышская (а, может быть, литовская) речь.
9 утра, 17 сентября. Больше спать как-то неуютно. Сидеть — неудобно. Сижу крючком, пишу. Поесть, что ли? Как-то всё невкусно. Чай хороший, нормальный, с пакетиком, но за ним надо сходить. Проводник любезен, разговорчив. Обещает в Ганновере объяснить, как пересесть на поезд в Гамбург. Подарил расписание поездов, согласованных с нашим.
Соседки спят. Проехали знаменитую дачную Игналину. Только сейчас обратила внимание на то, что поезд, очевидно, идёт другим концом вперёд. Я помню, что из Ленинграда я выезжала, сидя спиной к движению. Сейчас — лицом. Где-то через 1 час — Вильнюс, где вскоре соберутся протозоологи на съезд.
Читала разговорник — о вокзалах и т.п. — плохо запоминаю.
Маленькая стоянка в Патраде. Кругом — насаженные леса. Чисто. Картофель убран не везде. Масса цветов у домов. Следов заморозков не видно. Зато трава выкошена везде. В лесу вдоль дороги масса можжевельника. Почва — песчаная, иногда чем-то похоже на Шапки.
Точно по расписанию — Вильнюс. Стояли 25 минут. Вышла. Идти по платформе далеко, поезд — длинный. Купила в буфете в вокзале банку компота и шоколад. Ещё — 3 пончика. На обратном пути — мороженое, похожее на ленинградское (новое эскимо), стоит 22 копейки. Вкусно. Съела уже в вагоне.
Попутчицы вышли. Опять пока в купе одна. Солнце. В вагоне тепло. Пока, однако, о куртке и берете, взятых с собой, не жалела. В Вильнюсе на вокзале жарко не было. Стоим. Не на станции. Вокруг — высокая насыпь с одной стороны над путями, с другой — то же. Путей много. Тихо. Солнце. От окна, постельных принадлежностей пахнет куревом. Привычно избавилась од двух мух в купе.
Наверное, отдыхаю. Делать нечего. Можно лечь. Можно сидеть. Как-то дома? Папа даже не попрощался. Проспал весь день до ночи.
Вот и я тоже.
Принесли таможенную декларацию. Заполнила и задремала. Скоро 3 часа (15 часов). Слышала в коридоре, что скоро граница. Надо было посмотреть по карте, как идёт поезд? Остановки редки.
Гродно. Таможенный досмотр. Стоянка 40 минут. Кажется, 5 пассажиров, но досмотр занимает всё время. Пограничный досмотр. Едем дальше. Снова проверка документов. Граница. Стоим. Проехали ещё надолго. 16-35. Прибыли в Кузницу. Это уже Польша. Здесь стоим долго. Будут менять колёса.
Облик станционных построек иной. В поле много коров, не в поле — на полянках у станций. Каркают вороны. Тихо. Открыты окна. Тепло, но не жарко. Выпила стакан чая. Прошёл польский контроль. Только взглянул на паспорт снаружи. Kuźnica Białostocka — так гласит надпись над одноэтажным, простеньким станционным строением. Подошёл встречный поезд. Под вагоном что-то потрескивает, хотя и ничего не видно.
Поехали менять колёса. Болит голова. Таблетку съела, но не проходит. 15-35 на часах в Кузнице. Всё ещё не сменили колёса. По моим часам — 17-35. Разница в 2 часа. Переселили в другое купе — VI, на 11 место. В I привыкли ездить сами проводники.
Смена колёс. По обеим сторонам вагонов спец. подъёмники. Пути с двумя колеями — широкой и узкой, довольно много выпачканных смазкой рабочих, мужчин и женщин, говорящих по-польски. Вагоны расцеплены. После подведения подъёмников под вагоны девушка нажимает в будке по центру кнопку, и вагон поднимается. Подъём, наверное, на 0,5 м, может быть, и больше. Поляки переругиваются, постоянно употребляя слово «курва», и призывая друг друга не ругаться. Тут же за путями ходят гуси. Рядом поломанные вагоны. Рабочие, как и наши, пересвистываются — знак друг другу подают на расстоянии. В касках. Понятно, почему расцеплены некоторые вагоны: несколько подъёмников сломано. Тележки с колёсами сплошняком подъезжают под поднятые вагоны. На пограничном пункте достраивают кусок здания. Кирпичи не похожи на наши — крупнее, квадратные какие-то.
Кстати, перед границей ещё много зданий разрушенных. Здесь в войну всё было, очевидно, разрушено. Здания все новые, простые. Из разговоров где-то на платформе я поняла, что, когда людей много, их высаживают из вагонов перед сменой колёс. Когда же мало — они, как и в данном случае, остаются внутри. На польских часах — 16-15. Начали опускать вагон. На моих часах — 18-15. Наверное, пора время перевести. Рабочие переругиваются, пристают к девчонке своей. Всё, как везде. Один — краснорожий и, похоже, пьяный. Разговор о пиве. Вообще, более или менее понять можно. На крыше всё время квакает галка. У нашего вагона, похоже, кончили.
Проходит ещё польский контроль. На это раз паспорт смотрели. Вежливы. Говорят и по-русски, хотя приветствуют: «Дзень добрый».
Около работает мостовой железнодорожный кран. Управление на шланге в руках держит рабочий. Любопытно. 16-35 (уже только по новому). Всё стоим. Дело долгое. Кто-то шуршит и вздыхает в соседнем купе. 17-35. Стоим на станции уже со смененными колёсами. Кричат дети — играют, катаются на велосипедах. Похолодало. Фактически, конечно, как в Ленинграде вечер, хотя и нет 18 часов. По нашему времени — около 20 часов.
17-40. Поехали дальше. Платформы по-польски — Peron. Город — Кузница — весь новый. У вокзала застроен и продолжает застраиваться двухэтажными коттеджами. Холмы, поля. Всё убрано, скошено. Кое-где продолжают убирать картофель. Довольно убогие домики, деревенские, некоторые сараи крыты соломой. Гуси, коровы, кони пасутся. Маленький пятачок капусты весь съеден гусеницами. Скотины видно больше. Цветные куры. Песок. Пейзаж живописный. Домики славные. Особенно сами поляки строят много. Деревянные — похожи на наши. Поля — лоскутные. Солнце к закату, едем к нему — на запад. Лес похож на наш. Кое-где — рябина. Осина — красная и облетает. Желтеет берёза. Колея рельсовая заметно уже на глаз. Встречаются дубы.
Есть паровозы. Из вагонов смотрят люди — много. Все смотрят на наш поезд.
Липа вся пожелтела. Много орешника. Много строящихся домов, небольших. Бараны.
18-40 по часам, но заметно стемнело. Солнце село.
Много автомашин, в том числе «жигули», «москвичи», «Волги».
18-50 — прибыли в Белосток. Bialystok. Буфет по-польски — Bufet. Стоим мало. В вагоне включили свет. На улице тоже загораются фонари.
19-05. Стемнело. Над полями стелется туман. Коровы ещё пасутся. Проехали городок со смешным названием — «Łapy».
20-10. Совсем темно. Проехали мимо какого-то местечка — никогда не видела такого количества бетонных шпал и собранных кусков путей!
Остановка… Что за станция — не видно. Проводник предупредил, что надо смотреть на этом перегоне до Варшавы за документами, деньгами в оба. Кстати, любезно даёт чай круглые сутки, но по просьбе. У них там что-то вроде электрочайника. В любую минуту.
Около окна — паровозная поилка. Давно не видела таких. Через 1,5 часа, в 22-00 будет Варшава.
Пока — заряжу плёнки в кассеты. Ничего не успела сделать вовремя. Как когда-то, когда поехала в Киев — совсем не была готова. Сейчас — почти то же. Нет самого главного — внутренней готовности к поездке. Как-то всё автоматически.
Поехали дальше. Это было что-то вроде Małkinia. Стояли минут 15 — 20.
22-00. Варшава. Много людей. Перед окнами — большой электровоз.
Где-то около 3-х — большой город, много платформ, выглядит лучше Варшавы. Впечатление такое, что чем дальше на запад, тем лучше выглядит Польша.
Сейчас 4-25. Стоим в Zbaszynek. Широкие освещённые платформы, чисто. Напротив — красивый электропоезд — местный. Везде запрещено курить.
Через 45 минут — вторая граница Польши.
Где-то опоздали. Сейчас 6-20. Стоим во Франкфурте. Только что прошёл польский контроль. Польскую границу в Куповиче проезжали в тумане, местами, как в молоке. Следом — 2 немецких контроля с промежутком. У одного из пограничников, последнего, глаза — внимательные и недоброжелательные. Жаль, что опаздываем. Я надеялась, что около 13 часов смогу уехать в Гамбург из Ганновера.
По расписанию в 7 часов должны быть в Берлине. Сейчас 6-50 — ещё во Франкфурте.
Красивые местные поезда. Вокзал крытый. В поездах, в основном, молодёжь, одеты легко, возможно будет тепло. В одном из окон только что отошедшего поезда игрушки: большой заяц и чебурашка.
6-55. Выехали из Франкфурта-на-Одере. Совсем светло. У вокзала — много старых полуразрушенных домов наряду с новыми. Есть ещё и развалины. Одер переехали в тумане до Франкфурта. Туман ещё местами густой и плотный. Опоры электропередач — иные. Много дубов. Нет, это не дубы. Похоже на акацию, но могут быть очень большие, как дуб. Лес. Из них же вдоль дороги много мусора. По-видимому, была плантация тех же деревьев. Поля большие, убраны. Деревенские домики, в основном, кирпичные и из серых блоков. Сараи есть и деревянные, кое-где худые. Есть каштаны, тополя, простые и пирамидальные, дубы, сосны, видела высокую кирху.
7-20. Попросила чай — уже 5-ый стакан за дорогу. Деревья осенние. В лесу — посохший папоротник. Довольно часты маленькие станции с чёткими надписями на перронах (уже усвоила польские привычки). По обочинам дороги растут те жёлтые метёлки, которые появились у нас в саду в Шапках, наряду с теми жёлтыми пуговками, которые, как говорят, нелюбимы блохами. Весь этот бурьян некошен.
Берлин. 9-45. Ещё не стоянка.
Berlin-Köpenick.
Wuheheide.
Berlin-Karlsort.
Есть жигули.
Стройки.
Поломанные заборы.
Трубы теплоцентралей.
Сооружения, как и около наших вокзалов.
Что-то вроде нашей голубой стрелы… стоит в тупике.
Мусор, гарь, обгорелая трава и кусты в междупутье.
Едем в городе.
Кирхи высокие.
Ostbahnhof — 8-05. Крытый вокзал. Должен был быть в 7-14. Почти 1 час опоздания.
8-20. Поехали дальше. Должны были в 7-31.
Опять назад — на другой путь? Поехали опять спиной вперёд? Рядом остался наш отцепленный вагон «Ленинград — Берлин». Оказывается, поедем ещё не скоро. Опоздаем в Ганновер на 2 часа. Поедем через Дюссельдорф. Молодёжь на вокзале. Много блондинов. Юноши многие длинноволосые, в джинсовых парах. Но не все отнюдь. Многие одеты обычно и выглядят, на мой взгляд, прилично. Вообще, на вокзале людей немного, тихо.
9-05 — поехали? Спиной вперёд. Или опять на другой путь?
10-15. Поехали вперёд. Скоро опять контроль. Над рекой, улицей. Мимо телебашни. Город красив. Люди легко одеты. Остров музеев. Старые дома вперемешку с новыми. Уже кажется, что рельсы на таком же расстоянии.
Опять контроль прошёл. Внизу под вагонами прошла собака — тоже что-то ищет. Поезд стоит на мосту над городом. Friedrichstraße — это уже будет Западный Берлин.
10-40. Проводник посоветовал посмотреть Рейхстаг. Сказал, что маленькая собачка ходит иногда в поезде.
Статуя высокая золотая на столбе. Берлин — Tiergarten. Я — в последнем вагоне. Поезд длинный. Вагон до платформы не доехал! В зоопарке кричат звери. Для пейзажа характерны пирамидальные тополя. Липы.
Berlin — Wannsee. Стоим. На сей раз — есть платформа. Дальше поедем по коридору.
11-20. Едем. Где-то в 13-30 опять граница.
Потсдам. Река? Озеро? Большое. Лодки, яхты. Масса новых красивых домов. Кампус. Гаражи вроде наших. Бельё на улицах сушат.
Бранденбург. 12-05. Не стоим. Общий тон построек (новых) — темно-серый. Похоже на наши садовые участки. Маленькие серые домики и совсем немного земли, пожалуй, не более 5 соток. Это ГДР — коридор. Большое озеро с яхтами — Kirch…
Тепло. Постараюсь убрать куртку в чемодан. На высокой скорости пролетели Burg. Высокий, тонкий шпиль кирхи, немного старых домов, много новых, вокруг — маленькие домики.
Приходил немецкий официант, спрашивал, не надо ли мне что-нибудь попить-поесть, видимо, немецкий вагон-ресторан есть.
Проехали Gerwisch, скоро Magdeburg. Сейчас 12-45. Поле капусты — не завилась. С другой стороны кукуруза — посохла. Мало было дождя?
Biederitz.
Magdeburg Neustadt. 12-55. Magdeburg-Südeburg. Большущее поле озимых к югу. На север — тоже обработанные поля — зелёные и под паром. Часто дорога идёт во рву, и тогда ничего не видно, но вообще здесь вокруг — возделанные поля. Тепло.
Eilsleben.
Marienborn — граница. Проводник собрал паспорта для проверки. Нас всего четверо. Я — самая последняя в вагоне (в середине его), но после меня никого нет, последняя в поезде. Ещё едет совсем пожилая женщина до Кёльна к дочери, молодая дама из Вильнюса и дама средних лет, развязная. Куда — не знаю, не разговаривали. Гражданин из ГДР, который ехал в соседнем купе, сошёл в Берлине.
Helmstadt — граница ФРГ. 13-45.
Брауншвейг. Через 0,5 часа — Ганновер. Всё убираю. Дальше — без записей.
Сижу на платформе в Ганновере. Жду поезда. Прибыли в 15-00, был поезд на Гамбург в 15-07, но я не успела сориентироваться, зачем-то пошла в справочное, там мне предложили купить билет до Букстехуде, и не поняла моей просьбы барышня. Хорошо, говорю. Спросила по-английски. Зато потом, на платформе, спросила дядьку с надписью Information — он меня правильно понял. Мне важно было знать, каким классом я могу ехать. Платформу я нашла по расписанию сама, их, кажется, всего 14, мы прибыли на 13, а мне нужна 9. Поезд, нужный мне, 16-20, хотя другой, в 16-48, прибывает в Гамбург, по крайней мере, на полчаса раньше.
Любопытно, что девочки маленькие ходят в длинных платьицах по икры, сарафанах, юбочках. Сейчас садился тип в шортах с голыми ногами. Сижу в вагоне — сидения без перегородок. По 2 места с каждой стороны. Багажные сетки над головой. Свисток отправления. Будет ли много людей по дороге?
Еду по Германии уже в совсем чужом поезде. Как-то вы там дома без меня? У меня, пожалуй, никаких особых ощущений. Всё довольно буднично. Сидеть мягко, удобно. Спинка тоже мягкая.
Вокруг масса мелких городков. Страна, кажется, густозаселённая, хотя людей немного видно. Всё возделано аккуратно. Много скотины. Около Ганновера в одном месте ударил в нос густой дух свиного навоза. Поезд мчится очень быстро. Встречаются садовые участки типа наших, но живописнее. Прибыли в Celle. 16-45. Едем дальше.
Eschede.
Unterlüß.
Велосипеды стоят у вокзала на улице, хранятся просто в стойках. Вокруг лес смешанный, наверное, саженный. Совсем немного — и опять поля, перелески.
Süderburg. 17-12. Через час буду в Гамбурге? Цветы на станции. Георгины разных цветов и формы. Шиповник, как и у нас в Шапках, крупный, красный. Какие-то темно-зеленые низкие кустики. Маленькие поселения вокруг, дома кирпичные, оштукатуренные, в 1–2 этажа. Поля, перелески. Коровник, навозом пахнет.
Uelzen. Много автобусов. Двери в вагоне. Закрываются-то автоматически. А открываются? Надо посмотреть.
17-25. Пожалуй, я устала. Тяжёлая голова. Вокзал выглядит старым, да и городок тоже. В поезде на стоянке душновато. Пока идёт — дует. Открывается верхняя половина окна, сдвигается вниз. Стоим. Обогнал скорый поезд первого класса, за который я должна была доплачивать. Мальчишка, лет 9, одет обыкновенно. Брючки серые и ковбойка.
Поехали. 17-32. Сахарная фабрика. Эмблема — сова. На фабричных и других деловых зданиях — имена хозяев.
Bad Bevensen. Похоже, что открывать надо самому дверь. А как? Маленькие домики все крыты яркой черепицей. Живописно.
Brenenbüttel. 17-45.
Lüneburg. Гамбург близко. Всё ближе
Первая остановка в Гамбурге — Hamburg-Harburg. Выхожу. Конечно, не сумела открыть дверь. Попросила девушку помочь. Куда деваться на станции? Робко смотрю туда-сюда, а вдруг всё-таки тётя здесь? Но нет. Лезу высоко с перрона вверх — кондуктор, который пробивал мой билет в поезде, сказал мне, что поезд на Букстехуде с пятой платформы отходит в 18-45. Я — на второй. Наверху — киоски. Цветы, книги, журналы, всего масса, глаза от яркости разбегаются.
